Улицы — герои города Тюмени: эти истории должен знать каждый Их подвигам не исчезнуть

Раскалённое небо, рёв моторов, дым и огонь, пожирающие крылья самолёта. Четыре человека в кабине — и ни один не дрогнул. Один из них — Николай Гастелло, лётчик, чьё имя вы, возможно, уже слышали, но чья история — это не просто строчка в школьном учебнике.

Это рассказ о парне из рабочего барака, ставший легендой. Николай Францевич Гастелло родился в мае 1907 года в Москве, в семье рабочего​. Его отец, Франц Павлович, был белорусом. В 1900 году он приехал на заработки в столицу и, чтобы фамилия звучала благозвучнее, изменил родовое Гастылло на Гастелло. Мать, Анастасия Семёновна, трудилась швеёй​. Семья жила бедно, в бараке на востоке Москвы.

Детство Николая пришлось на исторические годы. В шесть лет он поступил в московское училище имени А. С. Пушкина в Сокольниках​. Учёбу прервала Гражданская война и разруха: в 1918 году, во время голода, мальчика вместе с другими детьми эвакуировали в Поволжье на целый год​. Вернувшись, Николай продолжил образование и завершил всего пять классов школы​. Несмотря на скромное образование, он рано вошёл во взрослую жизнь.  Будучи подростком Николай начал работать: сначала подмастерьем столяра, затем устроился слесарем на завод.

В 1924 году семья перебралась из Москвы в город Муром, где 16-летний юноша с отцом нашли работу на паровозостроительном заводе «Муромтепловоз»​. Николай совмещал труд слесаря с учёбой в вечерней школе № 33 и активно занимался спортом.

Современники вспоминали, что это был энергичный, товарищеский парень: играл за заводскую футбольную команду «Казанка», зимой увлекался хоккеем и коньками​. В 20 лет, проникшись идеалами времени, вступил в ряды Коммунистической партии.

Путь в небо

В конце 1920-х годов советская страна взяла курс на развитие военной авиации, и рабочие парни вроде Гастелло, получили шанс подняться в небо. Николай мечтал о технике и летательных аппаратах. Весной 1932 года его призвали в Красную армию по спецнабору для авиации​. Прощаясь с семьёй, 25 — летний новобранец, вероятно, и не предполагал, как круто изменится его жизнь. В письме домой он написал коротко: «Направляют учиться на лётчика. Постараюсь не подвести» — эти строки сохранились в семейных легендах. Так началась его дорога в авиацию.

Учёбу Гастелло проходил в Луганской военной авиационной школе пилотов​. Уже через год, в 1933-м, он получил удостоверение летчика-бомбардировщика и первое офицерское звание. Службу начал в бомбардировочной авиации: сначала вторым пилотом тяжёлого бомбардировщика, затем, набравшись опыта, стал командиром экипажа​.

К 1938 году способного летчика выдвинули на должность заместителя командира эскадрильи​. За эти годы ему довелось понюхать пороху. В 1939 году Гастелло участвовал в боях на реке Халхин-Гол против японских войск​ — в той необъявленной войне на дальневосточной границе СССР. За отвагу в небе Монголии он был награждён орденом Ленина. В том же году началась Советско-финляндская война, и Николай вновь оказался в бою, бомбя укрепления противника в суровых северных условиях​.

В июне 1940-го его полк участвовал в присоединении Бессарабии и Северной Буковины — советские самолёты демонстрировали силу в небе над Румынией​. К началу 1941 года капитан Николай Гастелло служил на западных рубежах страны. Весной его часть перевооружилась на новые средние бомбардировщики ДБ-3Ф (ИЛ-4), и Николай лично осваивал эту машину​.

В мае 1941-го его назначили командиром 4-й эскадрильи 207-го дальнебомбардировочного авиационного полка​, дислоцированного в Белоруссии. Ему было 34 года, за плечами девять лет лётного стажа​, тысячи часов налёта и участие в трёх войнах. Впереди его ждало новое тяжёлое испытание.

Первый бой Великой Отечественной

Гастелло со своей эскадрильей вступил в бой с захватчиками с самого начала Великой Отечественной​. Враг стремительно наступал, и наши лётчики бросались в атаки, часто без прикрытия истребителей. Бомбардировочные части несли огромные потери — доходило до 10 — 15 экипажей в день​. Но даже в этой круговерти капитан Гастелло проявил себя умелым командиром. Его товарищи отмечали хладнокровие Николая: он уверенно вёл звено сквозь огонь зениток, умел найти цель и нанести удар.

Пятый день войны… С аэродрома под Минском взлетают два советских бомбардировщика ДБ-3Ф. Ведущий — экипаж капитана Гастелло, второй самолёт ведёт старший лейтенант Фёдор Воробьёв​. Им поставлена задача нанести удар по механизированной колонне вермахта, наступающей по шоссе Молодечно — Радошковичи​. Атака началась успешно. Под крыльями пронеслась лента леса, и советские машины точно отбомбились по скоплению техники врага — взрывы накрыли середину колонны​. Затем, развернувшись, лётчики прошли над дорогой, обстреливая вражеские автомашины и пехоту, пытавшуюся разбегаться с шоссе​.

Однако зенитная артиллерия немцев открыла ураганный огонь. В какой-то момент снаряд настиг бомбардировщик Гастелло. Прямое попадание — и вспыхнул один из баков с топливом​. За считанные секунды пламя охватило крыло и двигатель. Самолёт резко снизил высоту, теряя управление. Казалось, ещё миг — и он рухнет на землю. В этой критической ситуации у каждого члена экипажа был выбор: попытаться выпрыгнуть с парашютом или погибнуть вместе с машиной. Гастелло мог спастись — высота ещё позволяла покинуть самолёт​. Но капитан не собирался сдаваться врагу и бросать свой горящий бомбардировщик на произвол судьбы. Он принял мгновенное и дерзкое решение, ставшее легендой.

Огненный таран

Огонь стремительно пожирал крыло и фюзеляж. В кабине раскалённого самолёта, залитого дымом, командир успел обернуться к экипажу. Возможно, голосом, полным решимости, он крикнул коротко: «От своей земли нам уже не уйти… Направим машину на врага!» Никто не возразил. Боевые друзья понимали друг друга без слов. Капитан Гастелло развернулся на горящем бомбардировщике и повёл его в самую гущу танков. Даже охваченный пламенем, экипаж до последнего вёл огонь по врагу из бортового пулемёта​. Ни один человек не выпрыгнул с парашютом — все четверо остались на борту верного самолёта до конца​.

Дальше — мгновение, которое ошеломило врагов. Пылающий Ил-4, почти потерявший управление, вдруг направился прямо на колонну. Немецкие танки и бронемашины оказались в ловушке на шоссе.  Одиннадцати тонная махина, превратившись в огненный снаряд, с ревом врезалась в скопление техники​. Раздался гигантский взрыв. Детонировал собственный боезапас самолёта, плюс загорелись бензоцистерны врага. Столб огня и чёрного дыма поднялся над дорогой, объятые пламенем танки врага вспыхивали один за другим​. В этой страшной феерии погиб и сам самоотверженный экипаж.

Подвиг Гастелло, а именно так начали называть эту атаку, нанёс врагу серьёзный урон. Очевидцы с земли сообщали, что на шоссе горело множество немецких машин. Колонна фашистов была остановлена ценой жизни четырёх советских авиаторов​. Той ночью местные жители из белорусских деревень, рискуя собой, пробрались к месту падения самолёта. Они нашли обгоревшие останки героев, бережно завернули их в парашютную материю и тайком похоронили в общей могиле неподалёку​. Среди обломков сельчане обнаружили обугленное письмо, адресованное жене одного из членов экипажа.

Подвиг не меркнет

Пятого июля 1941 года Совинформбюро передало по радио сообщение о героическом поступке лётчика Гастелло​, а 10 июля центральная газета «Правда» опубликовала заметку о том, как советский бомбардировщик, объятый пламенем, направил удар по колонне противника и уничтожил множество техники​. К тому моменту фамилия Гастелло уже гремела на фронтах: подвиг воодушевил тысячи бойцов, имя героя передавалось из уст в уста.

26 июля 1941 года Н.Ф. Гастелло указом Президиума Верховного Совета СССР был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. Также его семье были переданы орден Ленина и медаль «Золотая Звезда». Остальные члены экипажа поначалу были отмечены лишь орденами меньшего статуса. И только спустя много лет, в 1958-м, им посмертно присвоили ордена Отечественной войны I степени​. Так государство отметило подвиг товарищей Гастелло, хотя в народе их поправу уже считали героями.